Всем назло

 Бабка Ядвига, костлявая и вредная до мозга костей, сидела на своем видавшем виды чемодане прямо посреди пограничного пункта Нарва-Ивангород. В глазах ее, мутных как осенняя лужа, плескалась такая злоба, что пограничные столбы казались покосившимися от испуга.

"Ах вы, бюрократы проклятые!" - каркала Ядвига, тыча высохшим пальцем в сторону унылых кабинок паспортного контроля. "Всю жизнь мне испортили, теперь еще и тут измываетесь!"

Вместо того чтобы предъявить свой видавший виды паспорт, старуха вытащила из-под платка вязаный носок, набитый сушеными мухоморами. "Вот вам мои документы! Сами окочуритесь от одного вида!" - прошипела она, размахивая носком перед носом опешившего пограничника.

Очередь за ней вздохнула. Молодые мамы пытались оттащить подальше своих чад, а суровые мужики прятали улыбки в усы.

"Гражданочка, предъявите, пожалуйста, паспорт," - робко попросил пограничник, стараясь не смотреть на подозрительный носок.

"А вот вам!" - Ядвига выхватила из чемодана чугунный утюг и грозно им замахнулась. "Решила я окочуриться прямо тут, на вашей поганой границе! Всем вам назло! Чтоб вы потом всю жизнь вспоминали эту старую ведьму!"

Пограничники переглянулись. Вызывать подкрепление из-за строптивой старухи с мухоморами и утюгом казалось им верхом абсурда.

В итоге, после долгих уговоров и обещания выдать ей вне очереди целую буханку черствого хлеба, Ядвигу удалось уговорить показать паспорт. Оказалось, что ей сто лет в обед, и она просто очень не любила очереди и пограничников в частности.

Но легенда о злой старухе, решившей окочуриться на границе всем назло, еще долго передавалась из уст в уста среди уставших путников, добавляя щепотку черного юмора в их нелегкий путь. А мухоморный носок Ядвиги так и остался лежать на столе у старшего смены как напоминание о том, что на границе всякое бывает.